На дворе истории век 15-й. Междоусобные войны уступили место царскому единоначалию, Русь состоялась как государство. Появляются царские указы, кому и где можно ловить.
До наших дней сохранилась «Жалованная грамота Великого Князя Василия Иоанновича галичским рыболовам на на рыбную ловлю в Галичском озере, реке Вексе и падучих речках», датированная 23 марта 1506 года. В грамоте сначала перечисляются имена счастливчиков: Петруша Лаврентиев, Микитка Парфеньев, Левон Феофанов – всего человек 20 рыбаков, по-старинному – рыболовей. Далее в грамоте указано: что «опроче тех рыболовей не ловити рыбу в озере и в речке в Вексе и в падучих речках никому». Однако, грамота также прописывает для «счастливчиков» следующее: «сии рыболови должны давати с году на год на мой дворец полтретьядцать рублев». Даже не пытаясь конвертировать указанную сумму в современную валюту и не просчитывая инфляцию за 500 лет, мы понимаем, что «счастливчикам» порыбачить за бесплатно не удалось.
История сохранила для нас описание рыбной ловли монастырскими крестьянами. Монастырей после монголо-татарского ига в России построено очень много, во владение собственности входили и водоемы. Монахи используют такую снасть как ез – другое название «закол». Представлял он собой частокол, который устанавливался поперек реки, а иногда вообще от берега до берега. Мелкая рыба уходила сквозь частокол, а крупная становилась частью монастырской трапезы. Сколько удавалось поймать рыбы с помощью такого варварского ез-закола, история умалчивает, но мы с вами можем сопоставить, что если на сооружение такой конструкции уходило несколько десятков бревен и ставили его, как правило, во время весеннего и осеннего хода рыбы, то и улов был не менее варварским.
И вот к нам в историческую дверь стучит вторая половина века семнадцатого. На пороге сам Петр Первый.
Как вещает история, он был крайне деятельным правителем, его реформы коснулись абсолютно всех сфер деятельности, включая и рыбную ловлю. Свой первый указ, касающийся рыболовства, Петр подписал еще в десятилетнем возрасте. На царской грамоте 1682 года стоит и его подпись. Данное письмо царей Иоанна (который на этом этапе истории уже был хвор и немощен) и Петра (который только учился читать и писать) адресовалось киевскому воеводе Долгорукову. В нем было предписано выделить Киевскому митрополиту десятую часть рыбного улова на реке Днепр. Собственно говоря, с этой нехитрой грамоты, по сути, и началась петровская реформа рыбной отрасли в стране.
До Петра ловили рыбу каждый сам по себе: монастыри, частные граждане, общины. В царскую казну с улова по идее должны были идти налоги в виде податей, оброков и иных сборов, но до государственного кармана по понятным причинам все это доходило крайне редко и бессистемно. Петр, прекрасно знающий и понимающий все особенности российских бизнес-процессов (браконьеры сегодняшнего дня прекрасно поймут, о каких особенностях говорил Петр), начал с того, что сделал рыбалку делом государственным. Отныне ловить рыбу разрешалось только согласно царским указам.
Вы спросите: и что же сделал Петр для того, чтобы такие приказы несли под собой значимость и выполняемость? Все просто: для контроля над рыбной ловлей Петр провел учет всех крупных водоемов страны, произвел перепись всех промысловых видов рыб, особое внимание уделив основным рыбным артериям России в то время – Волге и Двине. Далее Петр классифицировал орудия ловли на законные и браконьерские. Последние тогда назывались «самоловы». Относительно них Петр выпустил сразу несколько указов, запрещающих их использование потому что «за такими снастями рыбе и мелкой, а не только великой, вверх по реке пройти невозможно, и за тем, в верховье рыбе бывает оскудение, а в низовых городах мелкая рыба всегда пропадает даром». К каждому указу, разумеется, прилагался внушительный список угроз для нарушителей, среди которых каторга была самым невинным наказанием. Впрочем, при определенных условиях в виде дополнительного оброка можно было ловить и самоловами. Поэтому многие рыбаки продолжали браконьерить, уверяя надзорные и карательные органы, что дополнительный оброк они когда-нибудь заплатят. Некоторые действительно откупались, некоторых вешали, но в целом – ужесточение правил рыбной ловли постепенно дало свои плоды.
Здесь мы справедливо должны поблагодарить Петра Первого за то, что он смог убедить простых крестьян в том, что ловить молодь невыгодно для них самих же, поскольку рыба не успевает вырастать, нереститься и тем самым воспроизводить популяцию. «Раз молодую рыбу ловят, то не с чего и большой быть» - гласит запись из дневника Петра. Через какое-то время крестьяне все же осознали биологическую закономерность и сами стали отлавливать своих нерадивых товарищей, которые промышляли молодыми щурятами, окунятами и плотвичками. При помощи кнута и оглобли саморегулирование рыбной ловли привело к тому, что в начале 18-го века российские реки и озера снова наполнились рыбой.
Тук-тук, мы слышим привет из века 18-го.
После основания Санкт-Петербурга его первые жители весной основали «Праздник корюшки», которую всем городом вылавливали центнерами в Неве, обваливали в муке и ели руками, как семечки. Кстати, этот рыбный фестиваль сохранился и до наших дней.
По мере освоения морского пространства и новых перспектив рыбной ловли по указу Петра был построен первый завод по солению трески на Кольском полуострове.
При этом выходить рыбачить в море мог каждый желающий, вот только сбывать свой улов он не имел права.
Чтобы наладить систему развития рыбопромысловых компаний у Петра было много идей и задумок. Но не все компании желали думать о завтрашнем дне. К примеру небезызвестный фаворит Петра князь Александр Меньшиков, управляющий одной из таких промысловых компаний, предпочел не утруждать себя инновационными хлопотами, а просто спокойно считал барыши от торговли, что в итоге и привело его к ссылке в деревню Березово и забвению при дворе.
До создания отдельной государственной структуры, которая бы занималась вопросами рыбной ловли, в России тогда не дошли, первый официальный орган был создан в 1743 году в Астрахани – рыбная контора для надзора за рыбными промыслами края. Создавая некий прообраз Росрыболовства, Петр прекрасно понимал всю коррупционную составляющую рыбного бизнеса, что прямым текстом и отобразил в своем указе от 16 декабря 1721 года.
«Торговля рыбой – дело исконно воровское, а посему жалованье им положить мизерное, да по одному в год вешать, дабы другим неповадно было», - гласил царский указ. Здесь историки отмечают, что Петр считал воровским делом не только торговлю рыбой. Под подозрением в петровских указах оказались и таможенники, и повара, и кладовщики. История умалчивает, как именно реализовывалось царское предписание вешать по одному рыботорговцу в год, но факт в том, что именно при Петре Первом рыболовство обрело свою первую системную законодательную базу, а самого Петра Алексеевича с некоторыми оговорками можно считать родоначальником рыбоохраны России. По крайней мере, до него никто не задумывался о необходимости сохранения рыбных ресурсов страны. Рыболовное законодательство Петра с небольшими корректировками просуществовало больше века. Только в конце 19-го столетия появился более-менее цельный закон о рыболовстве.
После Петра Первого радикальных изменений не наблюдается долгие годы. Применялись локальные запреты для восстановления того или иного вида рыб в определенных водоемах. В 1752 году был ограничен вылов ряпушки, в 1763 году на Неве был запрещен вылов стерляди менее указанной длины (примерно 31 см в пересчете на современный лад).
19 век. В 1803 году вышел запрет строить заводы и фабрики, загрязняющие реки, выше городов по течению. В 1835 году началось законодательное регулирование воспроизводства рыбы – вышел указ об охране мест нереста. Изредка принимались акты об очистке рек.
Читаем продолжение статьи: Что такое Нерестовый запрет. Часть 3. 20 - 21 век.
